Холод, как мотив
Зябко что-то, пожаловался Сергей. Не ворчи, перебил его Павел, все будет нормально, вечно ты недоволен. Приятели уже 15 минут шли по шершавому льду залива в сторону еле виднеющегося в дымке форта. На льду не было ни единого ориентира, за что мог бы зацепиться глаз, лед в этом году встал на удивление ровно и первые морозы сковали его даже без характерных трещин и торосов. Ровное поле, покрытое хрупкими льдинкам изморози, мечта любого корюшатника, кто ездит на северный берег Финского залива.
Дымка, висящая в воздухе, скрывала не только форт, скрадывала она и расстояние, и звуки, окружение казалось каким-то нереальным, того и гляди покажется из тумана что-то серое и бесформенное. Например, слон, подумал Сергей. Тьфу, причудится же такое, фыркнул он, но в слух лишь буркнул очередной раз. Павел не ответил, он давно привык к привычке Сергея бубнить что-то непонятное себе под нос, захочет поговорить – скажет.
Шаги меряли расстояние, сотня, еще сотня, тысяча, мало, нужно несколько тысяч, уйти от суеты берега подальше, где не будут слышны ни проезжающие машины, ни жужжащие электрички, где не будут задавать глупых вопросов гуляющие отдыхающие. Вот и три тысячи шагов позади, а вокруг гладкая тишина. Как бильярдный стол, подумал Сергей, продолжая размышлять про себя, взять, например, большущий шар, размером с человека, да толкнуть его. Сколько интересно он прокатится? Из чего бы можно было сделать этот шар, например, если из ваты, и скатать поплотнее, нет, вряд ли, нужно что-то более легкое.
Запыхался я, отвлек его Павел, остановившись, давай перекурим может? Глубина тут метров 6, может какого окушка на наживку зацепим, корюшка с прошлого года хорошо, но наживку желательно посвежее. Окей, ответил Сергей, почему нет, тем более бильярдный шар из ваты как-то не хотел катиться в воображении. Павел собрал ледобур и проверил ножи, ничего, с прошлого года не затупились и не заржавели. Поставив бур на лед, он начал бурить первую в этом сезоне лунку. Лед сверлился легко и уверенно, всего несколько оборотов, и он проломил нижнюю кромку, выплеснув в морозных воздух темную воду залива. Нормальная толщина, сказал Павел, сантимов 12-15 будет, отойдя метров на пятнадцать он просверлил лунку для Сергея и вернулся к ящику со снастями.
Открывая ящик, Павел каждый раз удивлялся, сколько же лет он уже служит ему? Так, прикинем, до двухтысячного года это 21 год, потом еще 9, потом Союз, работать я пошел в 76-м, итого получается 45 лет примерно, или это уже другой, менял я его или нет, уже и не упомнишь. В любом случае ящику было лет не меньше, чем стране, умели же делать в свое время. Уже который год он терпеливо отбивал нападки Сергея и попытки пересадить его с этого рыболовного монстра на обычное корыто из пластика. Ну зачем тебе этот гроб, спрашивал Сергей? Неудобный, тяжелый, влезает мало. Павел вяло поддакивал, соглашался, но в душе не хотел отказываться от старого и проверенного «друга».
Удочки были под крышкой, немного отдышавшись после ходьбы Павел взял свою любимую удилку с металлическим кивком, перевязанная изолентой, с отломленными ручками на катушке и вырванным куском пенопласта из ручки она была той самой боевой, с которой следовало начинать день, если хочешь отличный улов. Достав из-за пазухи коробочку с мороженым с прошлого года мотылем Павел открыл ее, и понял, что с натуральными наживками видимо придется сегодня повременить, содержимое мало напоминало аппетитных личинок червяков. Видимо летом размораживал, пытался припомнить он. В любом случае, придется начинать не с натурального. Сергей, у тебя остался еще твой искусственный мотыль? Конечно, Сергей подошел ближе и открыв аккуратный контейнер вынул парочку тонких и ярко алых силиконовых мотылей, вот, держи. Яркие и нарядные, они отлично контрастировали с серой, затертой удочкой, и потемневшей от времени мормышкой. Ничего, аккуратно нацепив их на крючок Павел отправил мормышку в долгий путь ко дну, леску с нерабочей катушки он сбрасывал через край, так тоже нормально, утешил он себя. Мормышка опустилась на дно, и кивок распрямился, ого, почти 6,5 метров, нормальная глубина. Шесть с половиной, сказал Павел вслух, отлично, тогда я среднюю блесенку поставлю, ответил Сергей, должна вроде работать еще на такой глубине.
Удочки у Сергея были совсем другими, в аккуратном тубусе лежало несколько длинных и тонких хлыстиков, с небольшими, будто вырезанными для детской руки мотовилами. Тонкая леска, малюсенькая, невесомая защелка, вот и весь монтаж, никаких катушек, изоленты и лишних деталей. Блесны хранились в отдельной коробочке, на свет появилась небольшая, размером миллиметров 60 блесна с небольшим тройником. Блесны уже давно покупались в магазине, ушла эпоха дефицита, мастеров и нужды, промышленность завалила рыбаков доступными и вполне рабочими снастями на любой вкус. Блесна также улетела под лед, достигнув дня гораздо быстрее мормышки. Процесс как говорится пошел, будем посмотреть.
Обычно Сергей и Павел старались не задерживаться на окуня больше 10-15 минут, при отсутствии поклевок терялось драгоценное время корюшиной рыбалки, основная активность рыбы в основном всегда приходилась на утро. В этот раз засиживаться и не пришлось, буквально после пары взмахов блесной у Сергея последовал тычок, и первый окушок бодро показался из лунки, грамм 120, отличный размер для резки. Второй тычок мимо, затем по губам, да что такое, Сергей даже сплюнул с досады. Павел в это время доставал уже второго упитанного ерша, и судя по уверенности поклевок не последнего. Отлично, день начинается прямо отлично. Ну как, спросил Сергей, сколько нам, штуки по 2-3 хватит? Лучше побольше, буркнул в ответ Павел, он тащил очередного колючего и не хотел отвлекаться, пока время терпит, раньше 9 утра корюшка все равно не будет брать, а сейчас еще и половины нет. Ну так нам еще идти же, ерунда, тут осталось то с километр, очередной ерш уже поднимался на монофильном лифте. Монофильный лифт, надо же такое придумать, странная вещ все же мозги, всякая ерунда крутится нескончаемо в них.
Пошли, пошли, торопил Сергей, давай же. Павел неспешно вытащил очередного колючего, и не вставая с ящика покидал еще живых ершей в корыто к Сергею. Двинулись, сказал он, смотав леску просто на рукоятку удочки и закинув ее в ящик.
Форт по-прежнему находился слева от маршрута, лед по-прежнему был гладок, а снежок скрипел, как и утром, но дымка начинала меняться, из плотной серой массы она начала превращаться в рваные лоскуты, стелиться слоями, меняться и крутиться перед глазами как живой организм. Еще метров пятьсот, наверное, и хватит, сказал Сергей. Нормального навигатора не было, и он пытался примерно угадать расстояние по навигатору на мобильном телефоне, черт его знает, телефон сходил с ума, думая, что он едет на машине по акватории залива, значок автомобиля крутился на месте. Да, еще примерно столько, ответил Павел, зачем нужен навигатор, если и так все понятно, вот форт слева, вот…. а что еще вот? Павел подумал про себя, действительно, откуда я знаю, что место тут? Чутье, наконец решил он, так бывает, ездишь часто и ориентируешься чисто по наитию.
Ну и все, хватит, друзья остановились, выбрав место с более шершавым снегом, чтобы удобнее было перемещаться между удочками. Сверли тогда, сказал Павел, а я пока порежу наживку. Он вытряхнул с коробочки прошлогоднюю корюшку и понюхав ее скривился, нет, лучше пока не складывать туда, буду резать на дощечке на ящике и там же пусть лежит. Сергей уже успел просверлить пять лунок, пока Павел достал ножик и начал аккуратно нарезать ерша. Да, подумал он, рыба пошла привередливая как мои внуки, порешь, почисть, да не слишком крупно, руки привычно содрали филешку с ерша, сняли с нее кожу и нарезали кубиками. Путь лучше покрупнее будет, решил он, понадеемся на клев.
Время течет неумолимо, ему без разницы, непрерывно и неделимо ли оно, или дискретно, согласно умным планковским величинам. Так и день на рыбалке, секунды складываются в минуты и часы, а если повезет, то параллельно складывается на лед и рыба, спорить с дискретностью рыбы мы не будем точно. Так и у нашей компании дела шли в общем то отлично, Сергей, опустив всего три удилки периодически подыгрывал ими, корюшке это очень нравилось, и поклевки не заставляли себя ждать. Павел наоборот, поставил уже восьмую удочку и дожидался поклевок с терпением, достойным настоящего загонщика, гоняться за Сергеем он не собирался, не в его характере. Удочки у обоих были самые обычные, уже давно были определены две три уловистых мормышки, испытано все с толщиной лески и прочими хитростями, разве что эстетически удочки Сергея представляли из себя более привлекательные экспонаты. Раскрашенные в яркие цвета и аккуратные, они разительно оттеняли испытанные временем рабочие «кобылки» Павла, вытертый и засаленный пенопласт, ржавые пластинчатые кивки, основная леска, желтая от времени, будто помнящая еще времена и рецепты, когда лески было принято варить в чайнике вместе с листьями грузинского чая. Воистину, удочки достойные ящика, в котором хранились.
Ближе к обеду вокруг начала собираться группа поддержки, черно серые вороны сидели степенно, на равном расстоянии друг от друга и терпеливо смотрели на людей, гипнотизируя их на выдачу чего-то вкусного. Чайки наоборот, либо висели в воздухе, пристально пытаясь урвать момент и своровать рыбу, или садились небольшими кучками и шумно обсуждали рыбаков, громко матерились на птичьем языке, возможно даже требовали справедливости при добыче ресурсов. Рисковать желающих не находилось, все ограничивалось гвалтом и резкими криками, одним словом, птичий базар. Солнце уже перевалило за свою высшую точку, к вечеру стало подмораживать и круг птиц постепенно стал смыкаться, все с нетерпением ждали вечера.
Павел с Сергеем все чаще сходились вместе, активно клевавшая утром корюшка сейчас практически затихла, изредка кивок шевелился от недолговечной и вялой поклевки, подсекать было бесполезно, рыба лишь лениво игралась и не хотела по-настоящему брать наживку. Похолодало, морозец перевалил за десять градусов и потянул неприятный ветерок с берега. Север, сплюнул Павел, вечером можно не сидеть, толку не будет. Тогда может двинемся, спросил Сергей? Не торопясь засветло дойдем. Добро, ответил Павел, стрельнув глазами в усевшихся вокруг нахохлившихся ворон, гляди-ка, сказал он, а ведь только после обеда появляются, все то знают.
Сборы были недолгими, мороженые палочки корюшек в пакет, удочки в ящик, бур перехвачен резинками, и вот уже все готово к старту в сторону берега. Отойдя метров десять, друзья услышали сзади шум, вороны и чайки начали свой вечерний пир, пока чайки с криками и гвалтом делили остатки ершей, вороны быстренько расправились с кусочками корюшки у лунок, и принялись подбираться к чайкам, в надежде урвать добавки.
Обратный путь был более молчалив, встречный ветер заставил прикрыть лицо, и лишних разговоров не хотелось, огни берега манили теплом машины и забытым в двери авто темным шоколадом. Утренний туман исчез, и все его мистические образы испарились до следующего раза. Шаги превратились в необходимость.
Зачем это нужно рыбаку? Это не выживание, не еда, не испытание. Возможно, все же в построенном нами рафинированном мире, для того, чтобы острее почувствовать тепло – нужно иногда чувствовать холод. Холод, как мотив.
(с) Leader-spb
-
16
4 комментария
Рекомендованные комментарии
Создайте аккаунт или войдите в него для комментирования
Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий
Создать аккаунт
Зарегистрируйтесь для получения аккаунта. Это просто!
Зарегистрировать аккаунтВойти
Уже зарегистрированы? Войдите здесь.
Войти сейчас